В каких российских монастырях есть иконописные мастерские. «Святой бизнес»
предлагает роспись храмов, написание иконостасов, икон для храмов и частных лиц, реставрацию икон.
Иконописная мастерская существует почти с самого начала возрождения Данилова монастыря. Иконописные работы при восстановлении обители велись под руководством, к тому времени уже известного иконописца о. Зинона (Теодора). С ним работали: Александр Соколов, Андрей Алексеев, Александр Чашкин, о. Евгений Филатов, Андрей Бубнов и другие. Храм святых отцов Семи Вселенских соборов – более древний в своей основе, чем Троицкий собор монастыря, сохранивший черты архитектуры XVII-XVIII веков – было решено восстанавливать в древнерусском стиле. Иконостас нижнего Покровского придела, икона преподобного Даниила Московского и другие иконы храма, а так же иконостас придела пророка Даниила, писались непосредственно при участии о. Зинона. Эти работы свидетельствовали о возвращении в Церковь духа древнего иконописания, и официально определили главное направление в развитии иконописной традиции в России – ориентацию на канонический образ. Именно Данилов монастырь стал первым и значительным шагом к развитию иконы. И большая заслуга в этом принадлежит о. Зинону. Иконы, написанные им для Данилова монастыря, ориентированы на московскую школу живописи XV-XVI веков, их отличает мягкость световой разделки и деликатно положенного золота, тонкость колористической гаммы и легкие плави лично´го письма. В тоже время в них виден профессионально сильный рисунок и четкий ритм композиции, акцент на гибкость силуэта.
Иконы вставлены в простую конструкцию тяблового иконостаса, что позволяет им быть максимально направленными к молящимся. Строгие тябловые иконостасы в сочетании с побеленными (не расписанными) стенами храма создают эффект сдержанной и духовно наполненной красоты, что соответствует духу монастырского аскетизма и предельно раскрывает самую суть литургии как соборной молитвы и таинства причастности к Царству Небесному. Этот стиль, тогда весьма редкий, воспринимался почти как новаторство, хотя на самом деле он является возвратом к более древнему образу храма, почти забытому в синодальный период и в советское время. Много потрудилась для возвращения канонической иконы в Россию и матушка Иулиания (М.Н. Соколова), ученицы которой также работали в Даниловом монастыре, продолжая развивать это направление.
На первых порах создания в Даниловом монастыре иконописной мастерской, ею руководил о. Зинон, позже её возглавила Ирина Васильевна Ватагина, одна из учениц Марии Николаевны Соколовой, известная как талантливый мастер и педагог, сама воспитавшая уже не мало учеников. По сей день, иконописная мастерская придерживается основополагающих принципов и традиций, заложенных её выдающимися основателями.
В настоящее время в иконописной мастерской работают художники профессионалы, посвятившие себя служению «проповеди в красках». Стаж иконописной работы каждого из них 15-20 лет. Среди них — ученики и последователи таких признанных мастеров иконописи как Александр Соколов, архимандрит Зинон (Теодор), отец Николай Чернышев. Наши художники-иконописцы, благодаря академическому образованию и серьезной школе иконописания, органично сочетают твердый рисунок и канонические иконописные традиции. Иконы в древнерусском стиле в мастерской пишутся исключительно в древней технике — только натуральными красками на основе минеральных пигментов, разведенных яичной эмульсией, на досках, покрытых меловым левкасом.
При выполнении заказов от храмов или частных лиц иконы пишутся в разных техниках и стилях. Для Зачатьевского монастыря, например, при написании икон использовалась техника XVII века — прописки одежд творёным золотом «под перо». Возрождая иконостас для храма Успения Божией матери «на наволоке» города Вологды, мастерская работала в стиле XVIII века, стараясь сохранить его первоначальный образ. Некоторым заказчикам ближе живописные образы, но наиболее востребованным всё же остается письмо в стилистике древнерусской иконописи.
Наши мастера пишут иконы для иконостасов, храмовые иконы, принимают участие в настенной росписи храмов и выполняют множество частных заказов по написанию домашних икон: мерных, семейных, венчальных.
Работы наших иконописцев можно встретить в Зачатьевском монастыре, для которого были написаны иконы для иконостаса придела Казанской иконы Божией Матери Собора Рождества Пресвятой Богородицы и раки с мощами святых преподобных Иулиании и Евпраксии, в храме святителя Николая в Кленниках, в храме Зосимы и Савватия Соловецких в Гольяново. В числе последних работ мастерской — иконостасы, храмовые иконы, роспись стен и сводов Храма Троицы Живоначальной подмосковного села Шарапово; иконы для иконостаса храма Успения Божией матери «на наволоке» города Вологды, иконостас и иконы для храма Святого Апостола Андрея Первозванного города Неаполя в Италии. У икон наших мастеров обширная география: от родной обители, Москвы и Подмосковья, до Якутской епархии, стран ближнего зарубежья, Калифорнии, Италии, Франции.
Не все знают, но не всегда в иконописных монастырских мастерских подвизаются исключительно монахи. Особенно это касается столичных обителей. Зачастую наряду с монахами рука об руку трудятся и приглашённые иконописцы. А есть монастыри, где вообще нет своих иконописцев. Т.е. все мастера приглашенные. Г подход позволяет повысить качество изготавливаемых икон, при определённой оптимизации процесса. Скажем больше. Все, что идёт на пользу монастырю, иконописи и заказчику имеет право на существование.
Так, например, есть монастыри, которые вообще не имеют своих собственных мастерских. Тем не менее все заказы на написание икон выполняются. Просто выполняются они на производственных мощностях, если можно так выразиться, других иконописных мастерских.
Принимаем заказы на написание икон от монастырей, храмов и частных лиц
Связаться с нами можно посредством телефона или письма на E-mail, которые указаны в разделе
Так, если говорить конкретно про наших мастеров, то мы подвизаются и на своих площадях, и на площадях различных монастырей. Где то это разовые работы, а где то постоянное сотрудничество. Поскольку рабочий стаж наших иконописцев приближается к 25 годам, то не по кривом душой, если скажем, что мы в разное время сотрудничали практически со всеми основными
- Монастырскими иконописными мастерскими
- Частными мастерскими
- Групповыми артелями иконописцев
В настоящее время особенно плодотворно и на постоянной основе мы сотрудничаем с Новодевичьем монастырем.
Заказ икон в монастыре
Из вышесказанного можно почерпнуть следующую информацию. Все таки не так важно где именно вы заказываете икону. Более существенно кто именно будет выполнять заказ. В идеале, опытные и постоянные заказчики оперируют не местом (Новоспасский монастырь, Даниловский или Симоновский), а личностью мастера. Т.е. конкретным иконописцем или артелью, который будет выполнять заказ.
Именно это позволяет заказчику наиболее ясно представлять что именно и в какие сроки он получит. Не секрет, что не смотря на определённую унификацию (прориси, каноны) у настоящего мастера есть свой фирменный стиль. Это не всегда проявляется явно, но всегда видно тому, кто в этом разбирается. Сведущий человек практически моментально узнает руку конкретного мастера написавшего ту или иную икону.
Есть и другой аспект. Чем меньше цепочка между заказчиком и исполнителем,
- Тем лучше мастер понимает задачу
- Тем быстрее осуществляется работа (написание образа)
- И тем меньше конечная цена
Даже в таком деле, как написание икон работают все те-же законы бизнеса. Чем меньше посредников, тем дешевле изделие.
Понятно, что монастыри выступают в роли некоего гаранта качества, но не стоит думать, что если вы закажет икону в монастыре, то она приобретёт некую особую духовность. Качество иконы определяется мастерством иконописцы и его искренностью, молитвенным настроем и трудозатратами.
Скажем больше. Случалось и не раз, что иконы заказанные в известных монастырях потом приходилось исправлять. А иногда в дело вообще вступают аферисты. Так один человек возжелал что бы икону написали афонский монахи. Проект был не из дешёвых и пару раз монахи даже приезжали в Россию. Роты велись чуть ли не год, но в результате ожидания не оправдались. Большая храмовая икона была выполнена на очень низком уровне, не соответствовала достигнутым договоренностям и имела существенные недостатки. Впоследствии над ней пришлось серьёзно работать уже местным иконописцам. Кстати к греческой стороне остались вопросы (так и не получившие ответов). Например, что за монахи писали икону, из какого монастыря, да и монахи ли они были…
Готовые Монастырские иконы
Между Монастырскими и Частными иконописными мастерскими есть одна существенная разница. Монастырские иконописцы могут позволить себе работать, что называется «на склад». Оно и понятно. Через монастырь проходит большое количество народа. Это и собственные прихожане и паломники. Соответственно в иконной лавке монастыря продать готовые иконы вполне реально. А если вести статистику и учет, то можно с большой долей вероятности прогнозировать спрос на те или иные иконы.
Частная мастерская или при небольшом храме не может позволить себе такого. Иконопись требует вложений. Как материальных - на краски, доски, кисти, так и физических - непосредственный труд иконописца. И написав несколько икон такая мастерская попросту истощит свои ресурсы. И людские и материальные. А поскольку сбыт у частной мастерской затруднен, то написанные икону банально могут лежать месяцами не продаваясь.
Отсюда вывод: Если вы хотите купить готовую икону, то сделать это в монастыре будет проще и правильнее. Правда и цена будет выше. Да и сам образ будет написан без учёта ваших индивидуальных пожеланий. А вот заказывать икону правильнее непосредственно общаясь с мастером, который будет её писать.
Иконные лавки при монастырях и храмах
Наивно было бы думать, что все иконы и церковная утварь, продающие в монастырях или храмах произведены в иконописных мастерских этих монастырей. Конечно же нет. Если у монастыря и есть свои иконописцы, то в первую очередь они покрывают собственные нужды и уже во вторую очередь какие то иконы поступают на продажу. В подавляющем большинстве случаев действует следующая схема:
- Некая компания заказывает за рубежом или на территории России ассортимент продукции. Иконы, киоты, облачная и т.п.
- Далее у этого поставщика по оптовым ценам покупают товар более мелкие предприниматели.
- Именно они, заложив в цену свою прибыль, разводят иконы и утварь по Монастырским лавкам и магазинам при храмах.
- Монастырские лавки и храмов магазины так же добавляют к текущей стоимости свою прибыль и выставляют товар на витрину.
Итак, покупатель, который решил приобрести икону, заплати за неё три наценки. Не исключение и история с заказом икон в монастырских мастерских. Если, икону пишут не собственные мастера (а в большинстве случаев это именно так), то в цену иконы будет заложена дополнительная прибыль. Т.е. Что-то получит иконописец, а что-то монастырь, за то, что принял заказ на написание иконы.
Именно это-то факт в очередной раз приводит нас к простой и ясной мысли, которая уже звучала выше: Самый оптимальный путь - заказывать иконы непосредственно у мастера, который будет её писать. И поставленная цель (равно как и контроль за исполнением) будет яснее, и цена оптимальнее.
В заключение хочется добавить, что мы никоим образом не принижаем и не отговариваем от общения с Монастырскими иконописными мастерскими. Для многих этот путь выглядит более притягательным, ведь монастырь имеет свою ауру что-ли в общей истории создания иконы. Однако есть люди, которые предпочитают более тесное общение с исполнителями заказа, да и сэкономить были бы не прочь.
Что, помимо молитв, делают сёстры в обителях, узнал АиФ.ru.
Когда русские монастыри только появились, монахи и послушники занимались в них лишь «домашним ремеслом», позволяющим обеспечить себя всей необходимой одеждой, обувью и предметами быта. Вещи они производили намеренно с избытком, чтобы продавать или обменивать остатки на продукты. На рубеже XVIII-XIX веков ситуация в корне изменилась. Братия перестала надеяться на волю случая и нестабильных покупателей и стала выполнять работы на заказ. Шила облачения для священников и диаконов, писала иконы, мастерила покровы на предметы интерьера, военные мундиры и знамёна. В XXI веке монастыри шагнули ещё дальше. Многие из них стали держать собственные магазины и ларьки с «церковной продукцией».
Насельник Данилова монастыря иеромонах Михей рассказал, что монастырское производство очень зависит от местоположения обители. Так, например, в Валаамском монастыре, что располагается на берегу Ладожского озера, выращивают рыбу, в том числе форель. Свежую и замороженную, её продают многочисленным паломникам и туристам. Однако, несмотря на хороший спрос среди населения, все товары, которые изготавливают в скитах, идут сначала на нужды братии, а только потом — на продажу.
«Конечно, первостепенная задача монастырей — это чтение молитв за мир, за Отечество, за свою душу. Но даже в Святом Писании сказано: „Молитесь и трудитесь“. Поэтому каждая братия в обязательном порядке занимается ещё и хозяйственной деятельностью: одна собирает грибы, заготавливает ягоды, другая ловит, сушит и вялит рыбу, третья делает различную деревянную мебель, четвёртая создаёт пасеки и собирает мёд для сбитней и медовухи. Есть и те, кто разводит овец, а из их шерсти вяжет шапки, варежки да шарфы.
В больших монастырях существуют собственные земляные наделы, где сеют кукурузу, овёс и пшеницу. Последнюю перемалывают в муку, из которой потом делают вкусную выпечку. У нас в Даниловом монастыре есть замечательная пекарня, готовящая сладкие пирожки, печенье, пряники и бездрожжевой хлеб. А в ските Сергия Радонежского делают отличные сыры, йогурты и даже мороженое. Там же выращивают овощи, фрукты и виноград, который превращают в вино для причастия», — рассказал иеромонах Михей.
Но самое необычное, по его словам, занятие у сестёр из Свято-Троицкого Ново-Голутвина монастыря в Коломне. Они разводят среднеазиатских овчарок, иначе — алабаев. Монахини вместе с матушкой игуменьей Ксенией выращивают собак элитной породы, которые не только охраняют обитель, но и участвуют в выставках. Из желающих приобрести у них щенков выстраиваются очереди. А ещё на территории монастыря обитает верблюд.
При обителях частенько живут коровы, куры и лошади, а кто-то даже страусов держит.
«Сейчас люди доверяют монастырям так же, как в Советском Союзе — „знаку качества“. Они знают, что пищевой продукт, купленный в обители, будет обязательно хорошим и экологически чистым: безо всякой химии и гербицидов. К тому же он будет приготовлен с молитвой и окроплён святой водичкой. А деньги, вырученные с его продажи, обязательно пойдут на благое дело: на нужды воскресной школы, центра духовного развития молодёжи, тюрем, больниц и онкоцентров.
Иногда монастырские изделия покупают и крупные предприятия. Так, например, компания „Вимм-Билль-Данн“ приобретала товар у Сретенского монастыря», — заключил насельник Данилова монастыря.
Пастух-мужчина. Как живёт женский монастырь в Ростове-на-Дону
Свято-Иверский монастырь остаётся единственным женским монастырём в Ростовской области. Находится обитель в Ростове-на-Дону, и путь к ней покажет всякий житель Северного жилого массива или Каменки. Это ярчайшая достопримечательность города-миллионника.
Монахини только что собрали урожай айвы. Фото: / Виталий Колбасин
Вход свободный, и в церковные праздники здесь многолюдно. Посещают место как паломники, так и все желающие. Кто впервые попадает на территорию общины, тот обращает внимание не только на величественный златоглавый Свято-Троицкий храм, но и на ухоженные клумбы из многолетних цветов, аллеи, вдоль которых растут декоративные хвойные и лиственные деревья. Можно подумать, что вы зашли в ботанический сад, а некоторые туристы сравнивают место с Черноморским побережьем Кавказа. Вся эта рукотворная природная красота есть результат трудов послушниц.
«Есть ошибочное мнение, что наши обитатели выполняют чуть ли не каторжный труд, но это, конечно, не так, послушание даётся по силе каждой сестре, у нас сочетается и физический труд, и молитвенный», — говорит настоятельница Свято-Иверского монастыря игумения Рахиль (Ковалёва) .
Жизнь 35 монахинь устроена особым уставом, а день расписан по минутам. На 30 гектарах земли есть виноградники, огороды, скотный двор с сеновалом, на котором содержат коров и домашнюю птицу. В келейном корпусе, куда вход туристам запрещён, действует швейная мастерская: сёстры сами себя обшивают.
Скотный двор Свято-Иверского женского монастыря в Ростове-на-Дону. Фото: / Виталий Колбасин
Весь день жителей монастыря проходит в неустанных трудах. Ранним утром просфорницы ставят тесто для выпечки просфор, коровницы идут управлять в коровник, трапезницы готовят пищу, огородницы возделывают землю, занимаются на клумбах благоустройством и украшением территории. Поработав, сёстры поют на клиросе, завораживая гостей своим распевным голосом. Каждая послушница за что-то отвечает.
Инокиня Вивея говорит: «Я встаю в полпятого утра, иду на скотный двор, дою коров, кормлю животных и ухаживаю за ними, сено нам привозят, мы его складываем, заготавливаем на зиму».
«Богослужебный литургический хлеб — просфоры — печём до позднего вечера, а когда Пасха, то нужно испечь три тысячи просфорий. Когда приступаем к работе, то важно душевное настроение, тогда и хлеб получается вкусным», — уверена инокиня Нифонта .
Испокон веков в монастырях выращивали свой виноград, из которого делали вино, в дальнейшем используя его на причастии. Вот и в Свято-Иверском монастыре есть виноградарь: инокиня Ираклия .
«Недавно занимаюсь виноградарством, мы выращиваем поздние сорта, хочу посадить ранние виды, когда виноград сажаю или собираю, то совершаю это действо с молитвой», — говорит она.
Виноград выращивают в монастыре традиционно с дореволюционных времён. Фото: / Виталий Колбасин
В момент моего посещения монастыря несколько его обитательниц трудились на виду у прихожан: убирали плоды с айвового дерева. Желающих угощали дарами природы. Ветки деревьев под тяжестью жёлтых плодов так накренились к земле, что их поддерживали палки-рогатки. С одного дерева монахини собрали тележку плодов. В дореволюционное время тут рос богатейший фруктовый сад, вот и спустя десятки лет деревья дают богатый урожай.
«Труд служит воспитательным средством, но никогда не ставится на первое место. Труд ничего не принесёт, если он не будет одушевлён молитвой», — резюмировала настоятельница монастыря игумения Рахиль.
В промежутках между трудом и молитвой монахинь туристу может сопутствовать удача: он может сфотографироваться с монашкой во дворе и даже поговорить с ней. Но шансов на диалог больше у гостей женского пола, с мужчинами монахини стараются не разговаривать.
На скотном дворе содержат коров и кур. Фото: / Виталий Колбасин
Жизнь современного монастыря — это не уединённое поселение, отдельное от общества, как происходило несколько веков назад. Сейчас монахини живут рядом с обыкновенными людьми. А иначе и не получится, ведь всю тяжёлую и инженерную работу по содержанию монастырских построек и инфраструктуры выполняют наёмные рабочие, мужчины. В Свято-Иверском женском монастыре в том числе пастухом коров трудится мужчина.
История
История Свято-Иверского женского монастыря города Ростова-на-Дону началась в 1903 году. Спустя 26 лет, в 1929 году, обитель закрыли: главки храма и колокольню разобрали, а в здании поместили клуб свиноводческого совхоза. В монашеские кельи сначала поселили детский дом, а потом здесь расположили мастерские и склады.
Спустя более 60 лет, в 1991 году, на этом же месте вновь открыли обитель. Паломников привлекает сюда как само церковное место, так и святой источник воды. Заботами сестёр он восстановлен и приведён в порядок, доступ к нему свободен. Температура воды постоянна: 12 градусов. Сейчас на территории монастыря строится часовня.
Можно быть уверенным, что летом 2018 года, в период проведения чемпионата мира по футболу, сюда потянутся иностранные туристы, чтобы увидеть историческое наследие Ростова-на-Дону и Юга России.
Миссия — красота. Современное подворье Волгоградского монастыря
Дубовский Свято-Вознесенский женский монастырь. Фото: / Надежда Кузьмина
В 1865 году протоиереем Иоанном Алексеевичем Покровским неподалёку от г. Царицына, в посаде Дубовка, был основан Свято-Вознесенский женский монастырь. Сегодня здесь проживают 28 сестёр. Основное послушание здесь, конечно же, как и в большинстве монастырей, — молитва, богослужение — но есть и другие обязанности. Так, монахини, помимо большого собственного огорода, где выращивают для своих нужд овощи, фрукты и ягоды, имеют небольшой молочный цех, трудятся в швейной, вышивальной и иконописной мастерских, пекут хлеб, собирают и сушат травы и многое другое.
В 2013 году при монастыре стали отшивать изделия в русском стиле. Сегодня здесь производится уникальная женская и мужская одежда по старинным русским лекалам.
В монастыре функционирует швейная мастерская. Фото: / Надежда Кузьмина
«Началось всё с обычного, простого платья. Оно сделано по старинному русскому крою, с ластовицами по бокам, — рассказывает монахиня Феофания . — В Звенигороде также при монастыре находится магазин со старинной русской одеждой, и нас попросили сшить подобное. Теперь у нас есть другие модели. Мы стали работать над смешением стилей, — монахиня показывает десятки моделей всевозможных платьев, юбок, жакетов и блузок, которые поражают не только своей простотой, но и модным шиком. — Мы прислушиваемся к людям, что им нравится. Каждую вещь отшиваем вручную. Наша миссионерская деятельность в этом и заключается, что мы такими нарядами, этой одеждой, людям показываем, какая должна быть красота внешняя, являющаяся отображением внутренней».
В мастерской послушание несёт монахиня Феофания. Фото: / Надежда Кузьмина
В Волгограде есть небольшой магазинчик Свято-Вознесенского женского монастыря, где можно примерить и приобрести одежду, изготовленную в стенах обители. И он пользуется популярностью. Особенно, говорят, эти женственные платья ценят мужчины. Они буквально затаскивают в отдел русских платьев своих жён и не скупятся на приобретение обновок.
«Люди уже наелись джинсов. Душа же откликается на настоящую, женственную красоту, — говорит монахиня Феофания. — Женщины сами начинают себе нравиться, как только примеряют нашу одежду. Это какое-то волшебное преображение. Им хочется соответствовать этой одежде, меняется внутреннее состояние, женщина как-то становится добрее, а её движения — грациознее и плавнее. Нам самим нравится то, что мы делаем. Это у нас идёт от сердца: желание любви, добра. Пробуждение этих чувств в людях — наша миссия».
Блузки, юбки, платья из монастырской мастерской пользуются популярностью. Фото: / Надежда Кузьмина
Из сестёр монахиня Феофания одна несёт послушание в мастерской, руководит наёмными работниками, — швеями и закройщиками — которые приезжают в монастырь из Волгограда и соседних городов.
«Мы не думали, что у нас вообще это пойдёт и будет пользоваться популярностью. Даже из Норвегии приезжали, Италии, Испании, и приговаривали: вот если бы и у нас такое было!» — признаются сёстры в монастыре.
Чтобы создавать такие потрясающие вещи, монахини изучают не только историю русского костюма, но и современные тенденции в мире моды. Фото: / Надежда Кузьмина
Все вырученные средства от продажи одежды монахини тратят на восстановление обители. 9 ноября 2016 года монастырь постигло несчастье: полностью выгорело здание корпуса, в котором размещалась трапезная и жили трудники, а также паломники. Поэтому принимать большое количество паломников монастырь пока не может. Хотя желающих, в том числе и из других городов России, множество.
Во славу Божию. В Челябинском монастыре варят лечебное мыло и пишут иконы
Одигитриевский женский монастырь ведёт свою историю с XIX века. Становление обители произошло в 1862 году, когда указом императора общину возвели в ранг монастыря, правда, с припиской «безо всякого пособия от казны». Сёстры жили своими трудами, с благодарностью принимали пожертвования благотворителей.
Монастырь возродился спустя век. Фото: / Надежда Уварова
Монахини писали иконы для уральских церквей, трудились в белошвейной и золотошвейной мастерских, вели большое хозяйство, а также открыли приют для девочек и церковно-приходскую школу. Монастырское хозяйство окрепло. К 1915 году здесь проживало уже 360 насельниц.
Однако спустя 5 лет советская власть решила закрыть монастырь. Спустя несколько лет на его месте выросла гостиница, работающая до сих пор, а сёстры были отправлены в концлагеря и тюрьмы.
До нашего времени сохранился лишь сад монастыря: так называемая «Плодушка». Известно, что в стародавние времена сёстры выращивали на этих землях удивительные урожаи несвойственных уральским землям овощей и фруктов.
Источники говорят, что сто лет назад в монастыре было 14 мастерских. Фото: / Надежда Уварова
Спустя столетие по благословению архиерея была вновь создана монашеская община. В октябре 2015 года она преобразована в монастырь.
Возрождение старинных ремёсел
С первых дней восстановления обители сёстры вернулись к монастырским мастерским. Игумения Евсевия в течение нескольких лет проходила стажировку в иконописной школе в Троице-Сергиевой лавре. «Иконы пишутся по канонам, характерным для школы преподобного Андрея Рублёва , — рассказывает матушка. — Большая работа идёт сначала с деревом. Древесина многократно просушивается. Краски изготавливают из натуральных материалов. Сёстры учатся рисовать по прорисям, контурным рисункам, которые доставляются в обитель».
Икона написана силами сестёр обители. Фото: / Надежда Уварова
Иконопись требует трудолюбия, времени, тишины. Каждый элемент здесь имеет смысл, помогает настроиться на молитву. Матушка показывает сусальное золото, которым покрывают иконы. И говорит, что на изготовление одной иконы уходит 2-3 недели при условии, что художник трудится, не останавливаясь.
Настоящей тайной покрыто изготовление монастырского хлеба. Послушница Галина замешивает тесто и рассказывает, что процесс этот долгий. Зато получившаяся выпечка несравнима с ненатуральными магазинными продуктами. Сёстры добавляют отруби, злаки, семечки, орехи, замешивают бездрожжевое тесто, которое доходит 4 часа. После того как буханка монастырского хлеба приготовится в хлебопечке, она ещё сутки доходит. Сёстры говорят, что при желании можно добавлять в тесто и сухофрукты, тогда оно будет сладким. По словам насельниц, такой хлеб будет храниться неделями.
Послушница Галина готовит тесто для хлеба. Фото: / Надежда Уварова
В монастырских мастерских сёстры нашли себе занятия по душе. Из яблок и груш, выросших на «Плодушке», они делают натуральный полезный уксус. Таким здорово поливать овощные салаты.
Сёстры пригрели в обители бездомных кошек. Фото: / Надежда Уварова
Мыловарение стало одним из любимых дел сестёр в свободное от молитв время. За те полтора года, что они увлеклись этим занятием, в обители появились разнообразные формы, компоненты, красители. Мать Мария показывает процесс изготовления от расплавки компонентов до получения готового изделия. Полезные, с разнообразными ароматами, тематические (под каждый церковный праздник) мыльца дарятся благодетелям монастыря и продаются в церковной лавке.
Мать Мария занята изготовлением мыла с медовыми добавками. Фото: / Надежда Уварова
Даже дизайн этикетки разработали сами сёстры монастыря. Есть мыло медовое, есть зелёное, под яшму или змеевик, натуральные уральские камни. Детское — в виде фигур животных. Несколько видов шикарных цветов: роз, пионов, ромашек. Добавки — аптечная глина, аромамасла, мёд. В церковной лавке приобрести такой сувенир можно за сто рублей.
Такое красивое мыло производят сёстры монастыря. Фото: / Надежда Уварова
Пока обитель не возродила все те 14 мастерских, что были в монастыре сто лет назад. Но в планах сестёр заняться и другим трудом.
Игумения Евсевия показывает растения, которые взращивают сёстры обители. Фото: / Надежда Уварова
Хлеб Марие-Магдалинского монастыря. Хозяйственный уголок Юга России
На окраине небольшой кубанской станицы Роговской расположен Марие-Магдалинский женский монастырь, который смело можно назвать одним из самых хозяйственных в южной части России. Чтобы в этом убедиться, достаточно просто его увидеть. Даже снаружи через каменную ограду хорошо проглядывается сад с несколькими сотнями плодовых деревьев: от яблонь до персиков. Заходя в ворота, сразу понимаешь, что одними фруктами дело не ограничивается. Рядом с кельями и православным храмом стоят несколько тракторов, прицепы и другая сельскохозяйственная техника: как во дворе у хорошего фермера.
Через каменную ограду Марие-Магдалинского женского монастыря хорошо виден сад с несколькими сотнями плодовых деревьев. Фото: / Александр Власенко
Пользоваться дарами плодородной земли Кубани сам бог велел, но всё же с таким размахом это делают только здесь. На территории Марие-Магдалинского женского монастыря есть большой огород с несколькими теплицами, а за стенами в его распоряжении ещё триста гектаров пашен, на которых монахини выращивают пшеницу, кукурузу, подсолнечник и другие культуры. Помимо этого, они содержат сельскохозяйственных животных и занимаются собственно переработкой. Для 24 сестёр это очень солидная нагрузка даже с учётом помощи других людей. Возникает резонный вопрос: как и для чего они этим занялись? Все ответы даёт экскурс в историю обители.
Сушка Марие-Магдалинского женского монастыря. Фото: / Александр Власенко
Женский монастырь в честь Святой Равноапостольной Марии Магдалины был учреждён в середине XIX века и занимал видное место в жизни Кубанского края, являясь одновременно духовным, культурным и экономическим центром. В нём насчитывалось полтысячи монахинь, и на старой гравюре видно, что он напоминал целый городок со своей инфраструктурой. После революции обитель начала приходить в упадок и впоследствии была разрушена, но в девяностых годах началось её возрождение. Тогда и встал вопрос о том, где брать деньги на жизнь и строительство. Рассматривался вариант организации собственного производства по пошиву церковных облачений, идеально подходящий для женского коллектива. Но от него отказались из-за конкуренции и необходимости покупки дорогих вышивальных машин. Монахиням пришлось пойти более тернистым путём и заняться сельским хозяйством.
С кельями и монастырским храмом соседствуют теплицы и сельскохозяйственная техника. Фото: / Александр Власенко
«Это направление оказалось для нас очень тяжёлым, но всё-таки мы не ошиблись в выборе, — говорит настоятельница монастыря игуменья Тавифа . — И дело не только в том, что своё хозяйство позволяет нам существовать и развиваться. Мы выращиваем продукцию с душой, ничем особо не обрабатываем, и поэтому она очень востребована. Посетители православных выставок, в которых мы участвуем, всегда её ждут и с удовольствием берут. Слава Богу, мы счастливые люди».
Работы монахинь Марие-Магдалинской обители. Фото: / Александр Власенко
Сложно даже перечислить весь ассортимент сельскохозяйственной продукции, производимой сёстрами монастыря для себя и на продажу. Это сухофрукты, консервы, мёд, подсолнечное масло, яйца, сало, тушёнка, сыр, творог, чаи, сборы лекарственных трав и даже мази с кремами из натуральных ингредиентов. Кроме того, монахини серьёзно поднаторели в искусствах и ремёслах, что тоже во многом было обусловлено жизненной необходимостью. В начале двухтысячных годов пришло время для создания иконостаса во вновь возводимом Покровском храме монастыря, но проблема заключалась в том, что это очень дорогое удовольствие.
Продукция Марие-Магдалинского женского монастыря. Фото: / Александр Власенко
«Мы не располагали такими средствами, и поэтому было решено делать всё своими силами, — рассказывает одна из насельниц монастыря. — Для этого две сестры отправились в художественную школу в Краснодаре и вместе с детками учились резьбе по дереву. В итоге они хорошо освоили это искусство и за несколько лет потихоньку вырезали иконостас. По тем же причинам несколько наших сестёр научились писать иконы».
Монахини специально учились резьбе по дереву в художественной школе, чтобы сделать иконостас для Покровского храма монастыря. Фото: / Александр Власенко
Хотя дело не только в том, что все эти навыки понадобились в хозяйстве. Многие сёстры рисуют, лепят из глины, вяжут, вышивают и занимаются другими видами искусства просто для души и отдохновения. Настоятельница всё это поощряет и даже специально приглашает разных специалистов, которые передают монахиням свои знания. Правда, много свободного времени для творчества у живущих здесь женщин практически никогда не бывает. Почти круглый год у них хватает работы из-за необходимости трудиться на земле и того, что Марие-Магдалинский женский монастырь всё ещё находится в стадии строительства.
Монахини поднаторели даже в ландшафтном дизайне. Фото: / Александр Власенко
В стиле XIV века. Как работает петербургская мастерская древнерусского шитья
В Петербурге при Константино-Еленинском женском монастыре работает мастерская древнерусского шитья «Покров». Мастерицы вышивают святые образы и орнаменты на плащаницах, хоругвях, церковном облачении.
«Мы работаем в стиле XIV-XVI веков, — говорит Вера Казарина, руководительница мастерской, член Союза художников . — Я начала заниматься древнерусским шитьём в девяностые годы, когда живых носителей этого искусства уже не было. Оно погибло во время революции из-за гонений на церковь. Возрождали технологию по древним работам. Спасибо новгородским реставраторам, которые передали съёмки старинных вышивок под микроскопом. Это позволило рассмотреть стежки и восстановить техники».
Так выглядит изготовленное мастерицами церковное облачение. Фото: Из личного архива / Вера Казарина
Мастерская «Покров» существует с 1990 года, девять лет назад под своё крыло её взял монастырь, он же стал главным заказчиком. Появилась возможность создавать масштабные проекты: в частности, плащаницы. Так, в 2015 году мастерская завершила работу над плащаницей Божьей матери размерами 1,80 м на 1,20 м.
Вышитая плащаница. Фото: Из личного архива / Вера Казарина
«Мы использовали новую иконографию, аналогов у этой плащаницы нет, — говорит Вера Казарина. — Замыслила её Марина Теплова , иконописец Святогорского монастыря в Пушгорах. За основу взята византийская плащаница Спасителя. Мы изобразили успение Божьей матери в окружении ангелов, серафимов и херувимов. По краям — большие надписи в жемчуге».
Мастерицы за работой. Фото: Из личного архива / Вера Казарина
Много работ было выполнено для Линтульского Свято-Троицкого собора: «одежда» на престол и жертвенник, хоругви (знамёна с Божьей матерью и Спасителем). А два церковных облачения, созданных по заказу монастыря, теперь можно увидеть в Музее истории религий, который выкупил их для своей экспозиции.
Соборное дело
Работа над плащаницей — соборное дело. Вначале создаётся проект: вместе с настоятельницей монастыря выбирают образы, иконографию, надписи. Затем иконописец выполняет эскиз: он называется «прорись».
Работы выполняются ювелирные. Фото: Из личного архива / Вера Казарина
«Сверху прорись переносится на миколент: тканый материал, похожий на кальку. Мы его натягиваем на пяльцы вместе с тканью и начинаем вышивать, — рассказывает Вера Казарина. — Сначала — контуры древнерусским швом в раскол: шёлковая нить, когда её вынимают с изнанки, „раскалывает“ предыдущий стежок, надо попасть в него, ювелирная работа! Самое трудное — это лики, их вышивают в первую очередь, а потом уже всё остальное по цвету. Работа может занять несколько лет».
Несмотря на богатство современной палитры, нитки часто красят по старинной технологии. Так, чтобы добиться телесного цвета, их проваривают в отваре ольховых шишек. Для огненных крыльев серафимов используют отвар марены: получается цвет, похожий на морковный.
Это хоругви: знамёна с Божьей матерью. Фото: Из личного архива / Вера Казарина
Нимбы всегда вышивают золотым: не зря мастериц называют золотошвейками. В древности для этого использовали тончайшую золотую проволоку. Именно поэтому старинных произведений сохранилось мало: древние работы часто уничтожали ради драгоценного металла, нитки переплавляли. Сначала этим грешили татаро-монгольские захватчики, затем — большевики. Современные золотошвейки используют шёлковые или льняные нитки, на которые навиваются металлизированные составы: серебро, золото, латунь.
«Найти золотые нитки очень сложно. Раньше мы закупали их у одной российской фабрики, как-то сделали анализ — оказалось, что там золота нет совсем, даже ионов. Стали покупать во Франции, это очень дорого. Иногда пользуемся турецкими и китайскими: это люрекс, не настоящая золотая нитка. Стараемся хотя бы по цвету подбирать», — рассказывает руководитель мастерской.
Из тканей используют в основном бархат и шёлк, атлас. Работы украшают золотыми шнурами и жемчугом. Но настоящее богатство заключено в стежках.
Вышитые вещи действительно кажутся живыми. Фото: Из личного архива / Вера Казарина
«Эти вышитые вещи живые. Нитки, выложенные по форме, блестят, переливаются, производят необыкновенное впечатление. Для современного человека это чудо какое-то! Сейчас широко применяется компьютерная вышивка, но по красоте с ручной она не сравнится. Мне кажется, что храмовые святыни — плащаницы, воздухи, литургические предметы — всё-таки должны быть не бездушной машиной сделаны. Компьютер может вышить технически идеально и быстро, но не будет там теплоты человеческих рук», — считает Вера Казарина.
В мастерской трудятся больше десятка мастериц, пять из них — члены Союза художников. У всех разная квалификация, но каждой находится работа по силам. Кто-то шьёт лики, кто-то — жемчугом. Также в мастерской есть трёхгодичные курсы: освоить старинное искусство могут все желающие.
Вышивка с использованием жемчуга. Фото: Из личного архива / Вера Казарина
«Древнерусское шитьё — это не просто вышивка. Это богоугодное, духовное дело, — говорит Вера Казарина. — Неверующий человек вряд ли будет этим заниматься, что-то должно в душе откликнуться. Работа приносит огромную радость. Прикосновение к святым образам очищает душу, преобразует жизнь».
В течение многих веков, несмотря на разные политические, экономические и другие сложности, русские иноки стремились на Святую Гору, а возвращаясь на родину, привозили в качестве благословения иконы, книги, духовные традиции и богословские идеи афонских старцев.
Так, например, Досифей в XIII веке перенес на русскую землю традицию всенощного бдения, а преподобный Нил Сорский, 20 лет подвизавшийся на Афоне, возбудил общественное сознание проповедью нестяжания. Церковное предание называет афонскими монахами преподобных Сергия и Арсения, основателей Валаамского и Коневского монастырей на островах холодного Ладожского озера. Преподобным Арсением доставлена на Русь особая святыня – икона Божией Матери Коневской, благословение святогорского игумена Иоаннна.
Достоверно неизвестно, имел ли прямые контакты со Святой Горой великий русский иконописец Андрей Рублев, но большинство исследователей сходятся во мнении о влиянии святогорского исихазма, глубочайшей афонской духовной практики, на его произведения. Кроме того, Андрей Рублев был близко знаком с митрополитом Киприаном, бывшим афонским монахом, который также мог проповедовать ему идеи исихазма.
И, наконец, патриарх Никон создает первую подробную историю Афона («Рай мысленный») и возводит на Валдае монастырь, в плане повторяющий святогорскую Иверскую обитель. Для русского монастыря святогорские иконописцы выполняют второй список с чудотворной иконы Божией Матери Портаитиссы (вратарницы), находящейся над вратами афонского Иверского монастыря. Первый список с этого же образа, созданный иконописцем Иамвлихом, был привезен двумя афонскими старцами на 7 лет ранее вместе с грамотами от настоятеля Пахомия к царю Алексею Михайловичу. Впоследствии этот список был вложен им в Новодевичий монастырь в Москве.
Однако духовные и культурные контакты Афона и Руси отнюдь не имели односторонней направленности. На протяжении долгой истории монашеской республики русские венценосные особы и простые паломники часто делали значительные вклады в разные обители Афона. Среди этих вкладов особое место занимали иконы. Так, например, в одном Ватопедском монастыре хранится порядка тысячи русских образов, датируемых с XV по XX век.
Передача икон в афонские монастыри из Руси подтверждается также подарками архиепископа Елассонского Арсения, назначенного в 1597 году настоятелем Архангельского собора в Московском Кремле. Известно также, что иконы и разнообразные дары получали и другие афонские обители, такие как Дионисиат, Дохиар, скит св. Анны и Протат. Что же касается русского Свято-Пантелеймонова монастыря и других русских скитов и келий на Афоне, то они были переполнены иконами разного времени, книгами, изделиями прикладного искусства и практически все имели настенные росписи в храмах и других помещениях обителей.
К сожалению, сложная история русских обителей (некоторые из них пустели в связи с катастрофическими событиями и переходили из рук в руки) не позволяет пока в полном объеме оценить богатейшее художественное наследие Свято-Пантелеймонова монастыря и других русских святогорских скитов и келий. В настоящее время к ним относятся скиты Ксилургу, Старый Руссик, Новая Фиваида, Крумица, кельи св. Евфимия, св. бессребреников Косьмы и Дамиана, Живоносного источника, св. Стефана, св. Георгия. Однако даже то, что можно увидеть поверхностным взглядом, говорит о значительности этого художественного наследия.
Научные экспедиции Севастьянова и Порфирия Успенского середины XIX века позволили создать музей византийских древностей при Императорской Академии художеств, но он не был основан на русском материале. К тому же одно из наиболее характерных художественных явлений, в настоящее время имеющее условное название «афонская икона», в момент этих экспедиций находилось еще в стадии начального развития. Формирование этого явления, безусловно, было связано с историей духовного и экономического укрепления русского монастыря в XIX – начале XX веков.
Еп. Порфирий Успенский утверждает, что собственных иконописных мастерских монастырь не имел вплоть до середины XIX века. Оспорить это утверждение сейчас достаточно трудно.
К 1840-м годам численность русских монахов значительно возросла, особенно после того, как духовником обители стал иеросхимонах Иероним (Соломенцов). На протяжении всей первой половины XIX века в монастыре идет бурное строительство: к 1814 году вчерне выстроен соборный храм во имя великомученика Пантелеимона с кельями и хозяйственными зданиями, в 1846 году освящен заложенный отцом Аникитой храм во имя русского чудотворца Митрофана Воронежского. Одновременно производилась перестройка и ремонт монастырских зданий.
Существовала ли к этому моменту иконописная мастерская в Пантелеимоновом монастыре? Косвенные данные позволяют предположить, что небольшая артель иконописцев, возглавляемая отцом Иеронимом, могла выполнять определенные иконописные работы. Некоторые сведения об этом представлены А. А. Дмитриевским в книге «Русские на Афоне» . Материальным доказательством может служить образ Божией Матери «Скоропослушницы» из кафедрального собора в Тамбове, имеющая характерную подпись: «Сей образ написан на Святой Горе Афон в монастыре великомученика и целителя Пантелеимона... Игумен Герасим с братией». Именно в период настоятельства игумена Герасима начал свою деятельность в монастыре отец Иероним. С 1851 по 1867 год строится и украшается один из самых выдающихся храмов монастыря, за богатую отделку названный позднее «золотым», во имя Покрова Пресвятой Богородицы с приделом во имя ровноапостольного князя Владимира, блаженной княгини Ольги и святого Александра Невского. Значительные средства для его возведения были вложены семьей о. Макария (Сушкина).
Новый этап подъема монастыря (экономического, духовного и культурного) связан с личностью знаменитого русского игумена схиархимандрита Макария (Сушкина). За время деятельности игумена Макария монастырь не только укрепил свое материальное положение, но и выдвинулся на ведущие позиции среди других афонских обителей. Именно в этот период в монастыре активно развиваются самые разнообразные мастерские – литографии, метахромотипии, фотографии и иконописи. А. Дмитриевский указывает на то, что под влиянием о. Иеронима, духовным сыном которого был о. Макарий, иконописная мастерская не только укрепилась, но расширилась до настоящей художественной школы, обучающей по методике Академии художеств: «В заведенной им школе иконописи мастера из русских работали под руководством опытных учителей... многие потом из этой школы вышли прекрасными иконописцами, поставщиками икон для монастыря, щедро раздающего их своим многочисленным почитателям» .
Среди имен выдающихся монастырских мастеров Дмитриевский называет архидиакона Лукиана, возглавлявшего литографическую мастерскую, но также выполнившего ряд икон и картин для монастыря. Схиархидиакон Лукиан действительно внес большой вклад в окончательное формирование русско-афонского стиля иконописи на Афоне. Схиархидиакон Лукиан (в миру Лев Григорьевич Роев) родился в 1834 году в мещанской семье города Азов Екатеринославской губернии. В 1851 году он прибыл на Афон и поступил в монастырь святого великомученика Пантелеимона. Ему было тогда чуть больше 17-ти лет, а потому духовник Иероним дал ему послушание своего келейника. В 1854 году его постригли в мантию с именем Лукиан. В 1865 году отца Лукиана рукоположили в иеродиакона. Вскоре после этого старцы обители задумали устроить в монастыре типографию и для изучения типографского дела выбрали отца Лукиана, так как он имел дар рисования и занимался иконописью. Его отправили в Константинополь. Первым его заданием было подготовить фотоальбом об Афоне, который старцы желали передать послу графу Николаю Игнатьеву, ктитору и благодетелю обители, для преподнесения Императорской фамилии. Отец Лукиан освоил технику типографской печати и, закупив нужное оборудование, вернулся в обитель. Здесь он организовал типографию, где в основном печатались иконки и малые листки духовного содержания, делали разные лито- графии. В 1885 году Отец Макарий благословил, и отец Лукиан в масличном саду на юго-восточной стороне монастыря построил себе каливу, где он прожил в полном затворе более 30-ти лет, влоть до своей кончины 4 июля 1916 года. Здесь он стал исполнять то монашеское правило, которое его блаженный старец Иероним исполнял во время своих уединений по келлиям: жесточайший пост, соединенный с непрестанной Иисусовой молитвой, а рукоделием его было икониписание и живопись. В монастырских храмах и ризницах сохранилось много икон и живописных полотен с его инициалами - И. Л. – иеродиакон Лукиан. Его манера письма сильно повлияла на всех живущих в то время и после иконописцев Руссика.
Еще одно имя монаха-иконописца упоминает епископ Порфирий (Успенский) в капитальном труде «История Афона»: «В сем же году (1854) в Руссике русский живописец Василий изрядно написал лики Спаса и Богоматери на стене в литийном притворе соборного храма» . Очевидно, он имеет ввиду иконописца иеромонаха Василия (Селезнева)» . Иеромонах Василий (в миру Владимир Дмитриевич Селезнев) был родом из города Воронежа. Поступил в Русский Пантелеимонов монастырь в 1851 году, где был пострижен в мантию в 1852 году. Рукоположен в иеродиакона 3 июля 1856 года, а в иеромонаха - 8 сентября 1857 года. Он устроил в монастыре первую настоящую иконописную мастерскую, где собрал несколько одаренных иноков-иконописцев. Многие написанные им иконы посылались в Россию, и многие из них стали там чудотворными. Ряд икон, написанных им, были предназначены для поднесения в дар Их Величествам Высоким Особам. В 1867 году схимонах Василий написал для Пантелеимоновского храма икону святого великомученика Пантелеимона, которая с тех пор прославилась многими чудесами. Икона эта в большом позолоченном киоте находится у правого столпа напротив архиерейской кафедры. Написана на цинке. Риза на ней серебро-позолоченная, с камнями.
И, наконец, один из выдающихся русских художников начала XX века, Федор Малявин являлся послушником монастыря с 1886 по 1892 год и трудился в иконописной мастерской вплоть до того момента, как его работы увидел скульптор В. А. Беклемишев. Он был поражен талантом молодого послушника и помог ему поступить в Императорскую Академию художеств. Однако нужно подчеркнуть, что обучение Малявина в Академии состоялось не только благодаря инициативе Беклемишева, но и в соответствии с намерениями игумена Макария. Об этом упоминает автор жизнеописания схиархимандрита Макария, рассказывая о строительстве и отделке храмов на русском подворье в Крумице: «Остальные церкви небольшие: при келиях у моря и кладбищенская, расписанная фресками молодым художником-послушником, которого отец Макарий намеревался отправить для дальнейшего усовершенствования живописи в Петербургскую Академию художеств» .
Личность еще одного иконописца возникает при изучении материалов, связанных со сложным периодом распространения идей имяславия среди русского монашества (1910–13 годы). В кратком описании своей биографии схиепископ Петр (Ладыгин) рассказывает игумену монастыря о явлении ему в сонном видении икон Казанской Божией Матери и Спасителя, после чего игумен благословляет его обратиться к « Макарию живописцу», чтобы тот написал иконы в меру и подобие явленных во сне.
Отдельные имена иконописцев можно встретить на подписных иконах. Так, например, авторы заметки о мироточивой иконе Иверской Божией Матери из храма Рождества Иоанна Предтечи в станице Боковская, написанной «на Святой Горе Афон в Русском Святого великомученика и целителя Пантелеймоновом монастыре...1882 год» , отмечают также находящуюся рядом аналогичного письма икону, с подписью: «Писал м. Феодорит».
Подписные иконы афонской работы обнаружены также и в домовой церкви мученицы Александры в здании Русской миссии в Иерусалиме – это образы Божией Матери «Скоропослушницы» и «Достойно есть». Надпись на первой иконе утверждает, что она исполнена и освящена на св. горе Афонской в общежительной келейной обители Воздвижения Честного Креста Господня, подписал настоятель иеросхимонах Пантелеимон с братией в 1903 году. Вторая является работой выходца с Афона, бывшего настоятеля Благовещенской кельи Хиландарского монастыря игумена Серафима (Титова). Его личная подпись свидетельствует, что он писал эту икону во Святом Граде Иерусалиме в 1910 году. Кроме того, в этом же храме имеется замечательный по исполнению образ великомученика Пантелеимона, освященный в Пантелеимоновом монастыре на Афоне, и икона святителя Николая чудотворца из русского скита, называемого «Белозерка» (во имя святителя Николая) .
Такой широкий разброс обителей, из которых происходят данные произведения, выполненные в общем и целом в едином стиле, подтверждают высказывание А. Дмитриевского о том, что организованная отцом Иеронимом художественная школа Свято-Пантелеимонова монастыря существовала недолго, т. к. многие иконописцы после обучения уходили в отдельные скиты и кельи, где и продолжали работать. Одна из наиболее известных своим иконописным искусством мастерских была создана как раз в русской келлии святителя Николая чудотворца, так называемой «Белозерке». В 1882 году в Белозерке по благословению игумена Макария и духовника о. Иеронима в келлии поселились русский иеросхимонах Антоний с 12-ю послушниками. Интересно отметить, что ситуация очень напоминает по сути историю иконописной мастерской Валаамского монастыря, когда к лучшему из валаамских художников о. Алипию были направлены 12 послушников для обучения иконописи (события происходили также в к. 1880-х годов). По всей видимости, метод обучения в художественной школе Свято-Пантелеимонова монастыря также вполне соответствовал принципам обучения живописи в школе Валаамского монастыря, Дивеевского монастыря, Новодевичьего в Санкт-Петербурге и во многих других обителях России в конце XIX века. Основой этой практики являлись методические разработки Академии художеств. Предметы, найденные первой экспедицией реставраторов из Петербурга в 1992 году, подтверждают существование в русском монастыре на Афоне художественной школы академического направления. К этим предметам относятся различные гипсовые слепки, предназначенные для обучения академическому рисунку, карандашные штудии с этих слепков в рулонах, а также живописные образцы для личного письма образов святого Пантелеимона, Богородицы, Николая чудотворца на разных этапах работы.
Каким образом в монастыре, вполне отдаленном от России, удалось выстроить систему обучения в русле академических традиций, можно высказать только предположения, основанные на определенных исторических фактах. 1. Известно, что иконостас Успенского храма был написан в России под руководством академика Солнцева. В то же время, во второй половине XIX века Солнцев преподавал иконопись в Санкт-Петербургской Духовной семинарии, и обучение происходило в рамках академических методик. Солнцев, безусловно, мог участвовать в разработке методов обучения для афонского монастыря. 2. В этот же период образ Святого Пантелеимона для соборного храма был написан будущим профессором исторической и религиозной живописи Михаилом Николаевичем Васильевым, который в настоящее время известен своими церковными росписями и иконами (например, для Никольской церкви в Севастополе). По окончании курса в Академии художеств, М. Н. Васильев был удостоен большой золотой медали и пенсионерской поездки. Во время этого длительного путешествия, Васильев посетил в том числе и Афон и, следовательно, на определенном этапе мог участвовать в обучении монахов и послушников монастыря практически.
Результатом деятельности художественной школы на Афоне стали многочисленные иконы и настенные росписи в храмах Свято-Пантелеимонова монастыря, скитах и кельях. При этом стоит подчеркнуть, что иконы русской работы находятся ныне не только в русских обителях, но и в греческих (или тех, которые принадлежат грекам в настоящее время). Так, например, архимандрит Херувим, посетивший храм Кавсокаливского скита, был поражен полностью вызолоченным иконостасом с иконами, «писанными в русском стиле, настоящими произведениями искусства» .
Афонская школа иконописи создавалась трудами многих художников, но постепенно среди разнообразных вариантов техники и манеры письма выкристаллизовался совершенно определенный стиль, безошибочно узнаваемый среди множества других икон. Немаловажное значение имеет также и повторяемость излюбленных сюжетов. Среди них, как правило, поясные образы Спасителя, Великомученика Пантелеимона, святителя Николая чудотворца с благословляющими в небесах Спасителем и Богородицей и целый ряд чудотворных икон Божией Матери (Скоропослушница, Иверская, Казанская, Достойно есть, Отрада и утешение, Млекопитательница и т. д.). Особняком среди икон с традиционной византийской иконографией стоит образ Божией Матери – Игумении Святой Горы Афонской, созданный русским мастером в келье святителя Николая чудотворца (Белозерке) для губернатора Афона. В композиции этой иконы воплощена идея покровительства Божией Матери Святой Горе. Фигура Богородицы, стоящая на облаках над заснеженной вершиной Афона, одета в монашескую мантию. Богородица благословляет правой рукой, а в левой держит свиток со словами: «Сей жребий, данный мне от Сына моего».
Все традиционные образы имеют в своей основе древнюю византийскую иконографию, но трактованы совершенно по-особому. Возможно, лучше любых исследователей впечатление от иконы святого Пантелеимона описал Б. Зайцев: «На некоторых иконах святой изображен с почти девической мягкостью лица, и на уединенном Афоне, столь строгом и чистом, это есть звук величайшей мировой нежности. Середину вышеназванной иконы занимает его главный лик: в потоке света, сходящего сверху, юноша в нимбе держит левой рукой ковчежец, а в правой у него ложечка с крестом на конце. Он смотрит прямо в глаза. «Если у тебя болит душа или тело, подойди ко мне с верой и любовью, я зачерпну из своего ковчежца доброго для тебя снадобья». Русское сердце легкоплавко. Оно охотно поддается трогательному. Нуждаясь в очищении и исцелении, раскрывается на призыв кроткого Великомученика» .
Из этого поэтического отрывка вполне можно выделить несколько ключевых слов, ярко характеризующих «афонский русский стиль»: мягкость лица, величайшая нежность, лик в потоке света, кроткий призыв. Мягкость, нежность, светоносность письма, трогательность и кротость образов – вот главные составляющие стиля иконописной мастерской Свято-Пантелеимонова монастыря.
Но есть и более конкретные черты русских святогорских икон середины XIX – начала XX века, связанные с техникой письма. Все образы размещены на золоченом фоне, либо освещенных светом небесах. Во многих случаях одежды разбликованы твореным золотом, символом благодати. Личное письмо в большинстве случаев выполнено тонкими, лессировочными слоями краски, через которые просвечивает белый грунт, благодаря чему создается впечатление светоносности лика. Спокойное и мягкое выражение лика вместе с отсутствием активных живописных контрастов (лик словно окутан световой дымкой) создает ощущение божественной тишины и кротости. Характерными примерами этого стиля можно назвать иконы, размещенные в напольных киотах Покровского храма (например, Богородицу «Знамение» в рост, икону св. великомученика Георгия), а также ряд икон, хранящихся в различных помещениях монастыря (особенно сильное впечатление производят образы Божией Матери «Достойно есть» и «Млекопитательницы»).
К середине XIX века афонские иконы стали уже очень известны и любимы в России. Существенную роль в этом сыграла миссия иеромонаха Арсения. Он был отправлен в Россию в 1862 году для сбора пожертвований на нужды монастыря. С собой он привез афонские святыни, среди которых были и иконы. Путешествие о. Арсения со святынями и иконами по России продолжалось почти пять лет, и, по меткой характеристике А. Дмитриевского, его можно было бы назвать «триумфальным шествием». Иконы, привезенные иеромонахом Арсением с Афона и подаренные им в некоторые храмы Москвы, Петербурга и других городов, до сих пор пользуются особым почитанием народа. Так, образ Божией Матери «Достойно есть», пожертвованный о. Арсением в Троицкий храм в Галерной гавани Санкт-Петербурга, после Второй мировой войны обрел новое место в Смоленской церкви на Смоленском кладбище, где специально для этой иконы был обустроен придел. В 1950-е годы возле этой иконы постоянно читали акафист Божией Матери, и в настоящее время это одна из любимейших икон всех прихожан и паломников.
В самых разных храмах России есть свои афонские иконы-реликвии. Многие из этих образов имеют славу чудотворных. Особое место среди них занимают иконы Божией Матери Скоропослушницы. Из чудотворных списков известны несколько вариантов: лютиковский список (из Лютиковского Троицкого монастыря), московский (принесен с Афона в 1887 году и размещен в построенной иеромонахом Арсением часовне великомученика Пантелеимона у Никитских ворот), Невская Скоропослушница (находится в Троицком соборе Александро-Невской лавры, изначально являлась вкладом великого князя Сергея Александровича и Елизаветы Федоровны в Николо-Барградский храм на Мытищинской улице).
Значительный вклад в художественное наследие Свято-Пантелеймонова монастыря внесли также художники из России. Один из афонских паломников в своих записках упоминает иконописцев из Палеха, Ивановского и Холуя: «наши русские иконописцы приезжают по усердию своему на Афонскую гору; их охотно принимают в монастыре, где предлагают обновить стенную живопись» . Интересно, что в 1992 году реставратором живописи из Петербурга А. Шамониным, участником первой реставрационной группы, была произведена консервация иконы конца XVII – XVIII веков, подписанная художником Зиновьевым. Как известно, Зиновьевы являлись потомственными иконописцами Палеха.
Тот же паломник оставил восторженный отзыв об иконостасе Успенской церкви (в Старом Руссике?): «Я мало видел столь хороших иконостасов, как в этом храме. Образа писаны в России, в древнем стиле и напоминают кисть Панселина. За работою смотрел академик Солнцев, известный своим вкусом и знанием церковных древностей. Иконостас также сделан по его рисунку» . Характеристика манеры письма, как «напоминающей кисть Панселина» не должна вводить в заблуждение – в XIX веке «византийский или греческий стиль» трактовался столь широко, что подобной характеристики удостоены были также иконы артели Пешехонова, стилистика которых несомненно имеет определенное сходство с иконами афонского письма и образами из иконостаса одного из центральных храмов монастыря – Покровского. Эти иконы демонстрируют некоторые художественные приемы традиционного иконописания (это золоченые фоны с чеканкой или гладкие, роспись складок одежд твореным золотом) в сочетании с объемно трактованной формой фигур и ликов (приемы академической школы).
В целом трехъярусный иконостас Покровской (золотой) церкви выполнен в русско-византийском стиле XIX века, все резные детали и фон иконостаса полностью вызолочены. В местном ряду находятся иконы в серебряных с золочением чеканных ризах, среди центральных образов поясной Спас Вседержитель, Богородица Скоропослушница, Покров Божией Матери и икона великомученика Пантелеймона. Второй ярус заполнен иконами праздничного ряда, третий представляет собой апостольский ряд с центральной иконой Спасителя на троне с предстоящими Богородицей и Иоанном Предтечей. Интересный, почти мистический эффект освещения храма цветными лучами создают витражи, размещенные в окнах четверика.
Покровский храм украшен многоярусным ажурным золоченым паникадилом (настоящим шедевром декоративно-прикладного искусства) и резными золочеными напольными киотами, в которых можно увидеть иконы, созданные монастырскими иконописцами в характерном «афонском стиле».
Система росписей Покровской церкви соответствует выработанному в России в середине XIX века русско-византийскому стилю: в куполе образ Отечества в окружении серафимов (подобная композиция находится в храме Христа Спасителя в Москве), в барабане между окнами Богородица, простирающая над молящимися свой покров, и восемь архангелов. Ребра сводов подчеркнуты лентами текстов молитв с золочеными буквами. Своды, опирающиеся на колонны коринфского ордера, оформлены растительным орнаментом. Арки расписаны альфрейной живописью под гипсовую лепнину. Евангелисты на парусах также напоминают аналогичные образы из храма Христа Спасителя.
Иконостас главного соборного храма монастыря во имя великомученика Пантелеимона напоминает русские иконостасы первой половины XIX века, в которых сочетаются элементы барокко и классицизма, все архитектурные детали вызолочены, иконы в нижнем ряду иконостаса покрыты серебряными прочеканенными ризами. В центре храма размещен серебряный хорос с образами святых в центральной части звеньев. В резных золоченых напольных киотах перед иконостасом размещены иконы Божией Матери с младенцем и целителя Пантелеимона в серебряных ризах. Росписи в храме выполнены по типу греческих фресок, ярусами. Возможно, наиболее ранним из фрагментов стенописи является образ Богородицы с младенцем на троне. Контрастность живописи, динамичность композиции, несмотря на внешнюю статику, изображение в облаках головок херувимов, обрамление композиции орнаментальной рамой под гипсовую лепнину – все эти элементы несут в себе отголоски эпохи барокко (болгарского или южнорусского). В галерее, примыкающей к главному помещению собора, находится одна из наиболее известных росписей с изображением великомученика Пантелеимона в рост в обрамлении житийных клейм. Интересно отметить, что надписи на этой иконе выполнены как на русском, так и на греческом языках. Возможно, это связано со временем написания образа, когда значительную роль в монастыре играли греческие иноки (т. е первой половиной – серединой XIX века).
Параклис во имя Димитрия Солунского, находящийся в одном здании с храмом во имя Покрова Божией матери, содержит росписи разного времени. Изображение юного воина с копьем в руках, нежностью лика напоминающего св. Пантелеимона, относится, очевидно, к середине XIX века. Сцены жития св. Димитрия выполнены уже другой рукой и значительно позже, в начале XX века.
Во многих храмах в России, расписанных во второй половине XIX – начале XX века, использовались в качестве образцов религиозные картины западноевропейских художников. Л. Успенский утверждал, что репродукции с картин немецких художников-назорейцев рассылал по строящимся церквям сам обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев. В храме при архондарике также имеются росписи, выполненные на основе известных композиций немецких авторов Гофмана и Плокхорста (Христос в доме Марфы и Марии; Христос в дому Симона-фарисея и т. д.). В то же время, рядом с ними находятся композиции, по-своему интерпретирующие произведения Васнецова, Кошелева и других мастеров национального направления (например, «Положение во гроб», «Причастие апостолов» и т. д.), а также традиционные для монастырских комплексов образы святых отшельников, преподобных и святителей.
Тонко и лирично описал Борис Зайцев виденную им в параклисе св. Серафима Саровского роспись: «Недалеко от меня...параклис преподобного Серафима Саровского с известной сценой на стене – святой кормит медведя. Лубочная простота живописи, лапти преподобного, бурый толстый медведь, русские сосны, все это мне очень нравилось, особенно тут, в Элладе» .
Одним из наиболее эффектных по своей живописной отделке помещений является трапезная монастыря. Высокий зал расписан в несколько ярусов. Особое внимание по заложенной в композиции динамике и драматизму привлекает сцена Страшного суда, выполненная, очевидно, на рубеже XIX – XX веков.
Вплоть до начала XX века монастырь динамично развивался. Первый удар был нанесен в 1913 году, когда результатом имяславской смуты стала депортация около 800 русских монахов со Святой Горы в Россию. Вскоре многие из насельников были призваны на фронт, а после революции 1917 года приток иноков почти прекратился. Высшая точка расцвета «русского афонского стиля» в иконописи приходится на 1910-е годы, когда этот успешно развивающийся процесс был резко остановлен трагическими для России и русского Афона историческими событиями.
С. Е. Большакова
Печатается по книге: "История Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря с 1735 до 1912 года". Издательская серия «Русский Афон ХIХ-ХХ веков». Т. 5. Афон, Издание Русского Свято-Пантелеимонова монастыря на Афоне, 2015
